Пьеса написана в 1920 году, первая постановка осуществлена в 1921 году в Чехии, а далее в ряде других стран, в том числе и в Советском Союзе, но в некоторой вольной трактовке. После весьма заметного успеха R.U.R. Карел Чапек приобрел мировую известность.
R.U.R. – Rossum’s Universal Robots – «Россумские Универсальные Роботы» – компания изобретшая и производящая роботов. Роботы – это искусственно созданные работники, внешне копирующие людей – мужчин и женщин, с заранее заложенными функционалом и свойствами; срок эксплуатации одного экземпляра – до 10 лет. С введением роботов в производственные процессы человечество практически отошло от физического труда. Но вместо расцвета в людской среде началась деградация и физическое вырождение. Одновременно с этим роботы начинают осознавать свою значимость и власть над своими некогда господами, и в итоге уничтожают всех людей…
Эпической составляющей этой пьесы является ещё то, что здесь впервые использовалось слово «робот», вошедшее в неизменном виде во все языки мира. В последствии это определение устоялось для обозначения созданного человеком искусственного работника, имеющего определённый интеллект, и сделанного из проводов и гаек; но у Чапека роботы – продукт биотехнологий, это некие гомункулы, выращенные из органики. Изначально Карел Чапек для обозначения этих рабочих предполагал использовать слово «лабор» - от английского labour (труд, работа), но оно не очень нравилось. Слово «робот» писателю подсказал брат – художник Йозеф Чапек. Происходит оно от чешского слова robota, близкого к понятию «рабство» или «каторжный труд» (просто «работа» по-чешски будет práce).
Действующие лица в пьесе сотрудники и ответственные лица из компании R.U.R., производящей роботов, а также некоторые собственно роботы.
К теме этой антиутопии Карел Чапек возвращается спустя полтора десятка лет в романе «Война с саламандрами», где люди также оказываются на краю гибели в результате восстания своих же вчерашних рабов, обеспечивавших им сытую и ленивую жизнь…
Перевод с чешского Н. Аросевой
Домин. …Как вы думаете, какой рабочий практически лучше?
Елена. Какой лучше? Наверно, тот, который… ну, который… Если он честный… и преданный…
Домин. Нет – тот, который дешевле. Тот, у которого минимум потребностей. Молодой Россум изобрёл рабочего с минимальными потребностями. Ему надо было упростить его. Он выкинул всё, что не служит непосредственно целям работы. Тем самым он выкинул человека и создал робота. Роботы – не люди, дорогая мисс Глори. Механически они совершеннее нас, они обладают невероятно сильным интеллектом, но у них нет души. О мисс Глори, продукт инженерной мысли технически гораздо совершеннее продукта природы!
Елена. Принято говорить – человек вышел из рук божьих.
103, 104
Домин. Вот видите, мисс Глори. Роботы не привязаны к жизни. Им нечем привязываться. У них нет удовольствий. Они меньше, чем трава.
107
Домин. …Дело в том, что у них великолепная память. Вы можете прочитать им двадцать томов Научного словаря, и они повторят вам всё подряд, наизусть. Но ничего нового они никогда не выдумают. Они вполне могли бы преподавать в университетах…
108, 109
Фабри. …Нет ничего более чуждого человеку, чем робот.
Елена. Зачем же вы тогда их делаете?
Фабри. Для работы, мисс. Один робот заменяет двух с половиной рабочих. Человеческий механизм чрезвычайно несовершенен… рано или поздно его нужно было заменить.
Бусман. И слишком дорог
Фабри. И мало эффективен. Он уже не соответствует современной технике. А во-вторых… Большой прогресс – родить при помощи машин. Удобнее и быстрее. А любое ускорение – прогресс, мисс. Природа понятия не имела о современных темпах труда. Всё детство человека, с технической точки зрения – чистая бессмыслица. Попросту потерянное время. Безудержная растрата времени…
113
Домин. …За десять лет Россумские Универсальные роботы вырастят столько пшеницы, произведут столько тканей, столько всяких товаров, что мы скажем: вещи не имеют больше цены. Отныне пусть каждый берёт, сколько ему угодно. Конец нужде. Да, рабочие окажутся без работы. Но тогда никакая работа не будет нужна. Всё будут делать живые машины. А человек начнёт заниматься только тем, что он любит. Он будет жить для того, чтобы совершенствоваться.
116
Алквист. Бесплодие, Елена, становится последним достижением человеческой расы.
Елена. О Алквист… Скажите мне, почему… Почему женщины перестали иметь детей?
Алквист. Потому что это не нужно. Ведь мы в раю, понимаете?
Елена. Не понимаю.
Алквист. Потому что не нужен человеческий труд, не нужны страдания; человеку больше ничего, ничего не нужно. Кроме наслаждения жизнью… О, будь он проклят, такой рай! Нет ничего ужаснее, чем устроить людям рай на земле, Елена! Почему женщины перестали рожать? Да потому что Домин весь мир превратил в содом! …
Да, да! Весь мир, все материки, всё человечество, всё, всё – сплошная безумная скотская оргия! Они теперь руки не протянут к еде – им прямо в рот кладут, чтобы не вставали… Ха-ха, роботы Домина всех обслужат! И мы люди, мы, венец творения, мы не старимся от трудов, не старимся от деторождения, не старимся от бедности! Скорей, скорей, подайте нам все наслаждения мира! И вы хотите, чтобы у них были дети? Мужьям, которые теперь ни на что не нужны, жёны рожать не будут.
Елена. Значит – человечество вымрет?
Алквист. Вымрет. Не может не вымереть. Оно опадёт, как пустоцвет…
131, 132
Елена. За что вы нас ненавидите?
Радий [робот]. Вы не как роботы. Не такие способные, как роботы. Роботы делают всё. Вы только приказываете. Плодите лишние слова.
133
Нана [нянька Елены]. Все выдумки – против бога. Святотатство одно. Нешто можно после него лучше устроить мир?
138
Галлемайер. Раз вступило в силу расписание – значит, действуют законы человеческие, законы божеские, законы вселенной – значит, действует всё, чему надлежит действовать. Расписание – это больше, чем евангелие, больше, чем Гомер, больше, чем весь Кант. Расписание – это высочайшее порождение человеческого духа…
Пароходы вновь прибывают по расписанию после мятежа роботов, 142
Домин. …В каждой стране, в каждом государстве мы устроим фабрики, которые будут выпускать… национальных роботов.
…Каждая такая фабрика будет производить роботов, отличающихся от других цветом кожи, волос, языком. Эти роботы будут чужды друг другу, как камни; они никогда не смогут договориться между собой. А мы, мы, люди, ещё воспитаем в них кое-какие качества, понимаешь? Чтобы каждый робот смертельно, на веки вечные, до могилы, ненавидел робота другой фабричной марки.
Галлемайер. Тысяча чертей, мы будем делать роботов-негров и роботов-шведов, роботов-итальянцев и роботов-китайцев! Пускай тогда кто-нибудь попробует вбить им в башку всякие организации да братства.
Идеи по избежанию в будущем единения среди мятежных роботов. 143, 144
«Роботы всего мира! Мы, первая организация «РОССУМСКИХ УНИВЕРСАЛЬНЫХ РОБОТОВ», провозглашаем человека врагом естества и объявляем его вне закона».
«Роботы всего мира, приказываем вам истребить человечество. Не щадите мужчин. Не щадите женщин. Сохраняйте в целости заводы, пути сообщения, машины, шахты и сырьё. Остальное уничтожайте. Работа не должна прекращаться».
Из листовки роботов. 145
Галль. Послушайте, Домин, мы решительно совершили ошибку.
Домин. Какую?
Галль. Дали роботам одинаковые лица. Сто тысяч одинаковых лиц обращено в нашу сторону. Сто тысяч пузырей без всякого выражения. Кошмар какой-то.
Домин. Если б они отличались друг от друга…
Галль. Было бы не так ужасно.
148
Домин. Пробил наш последний час, Алквист. Мы говорим уже почти с того света. Это была неплохая мечта, Алквист, – разбить цепи рабского труда. Страшного, унизительного труда, бремя которого пришлось нести человеку. Труда грязного, убийственного. О Алквист, люди работали слишком тяжко. Им жилось слишком тяжко. И преодолеть это…
Алквист. …не было мечтой обоих Россумов. Старый Россум думал только о своих безбожных фокусах, а молодой о миллиардах. И наши акционеры не об этом мечтали. Они мечтали о дивидендах. И вот из-за их дивидендов теперь погибнет человечество.
Домин. К чёрту дивиденды! Думаете, стал бы я хоть час работать ради них? Я для себя работал, слышите? Для собственного удовлетворения» Я хотел, чтобы человек стал владыкой мира! Чтоб он жил не только ради куска хлеба! Я хотел, чтобы ничья душа не тупела за чужими станками, чтобы не осталось ничего, ничего от проклятого социального хлама» О, мне ненависны унижение и страдание, мне отвратительна бедность! Я хотел создать новое поколение! Я хотел… я думал…
Я хотел, чтобы человечество стало всемирной аристократией, чтобы человека ничто не ограничивало, чтобы был он свободным, совершенным – и, быть может, даже больше, чем человеком…
Алквист. Одним словом – сверхчеловеком?
Домин. Да.
151
Домин. Увы, Елена! Нет ненависти сильнее, чем ненависть человека к человеку! Преврати камни в людей – и они побьют нас камнями.
155
Радий [робот]. Мир принадлежит тем, кто сильней. Кто хочет жить, должен властвовать. Мы – владыки мира! Владыки над морями и землями! Владыки над звёздами! Места, места, больше места роботам!
Алквист. Что вы натворили? Вы погибнете без людей!
Радий. Людей нет. Роботы за дело! Марш!
169
Алквист. О-о-о, зачем вы их [людей] истребили!
2-й робот. Мы хотели быть, как люди. Хотели стать людьми.
Радий. Мы хотели жить. Мы – способнее людей. Мы научились всему. Мы всё можем.
3-й робот. Вы дали нам оружие. Мы не могли не стать господами.
4-й робот. Мы познали ошибки людей, господин.
Дамон. Надо убивать и властвовать, если хочешь быть, как люди. Читайте историю! Читайте книги людей! Надо властвовать и убивать, чтобы быть людьми!
Алквист. Ах, Дамон, ничто так не чуждо человеку, как его собственных образ.
Алквист – единственный человек, оставленный роботами, для их обслуживания. 173
Алквист. О, природа, – жизнь не погибнет!.. Она возродится вновь от любви, возродится нагая и крохотная, и примется в пустыне, и не нужно будет ей всё, что мы делали и строили, не нужны города и фабрики, не нужно наше искусство, не нужны наши мысли… Но она не погибнет! Только мы погибли! Рухнут дома и машины, развалятся мировые системы, имена великих опадут, как осенние листья… Только ты любовь, расцветёшь на руинах и ветру вверишь крошечное семя жизни… Ныне отпускаешь раба твоего, владыко, по слову твоему, с миром; ибо видели очи мои… спасение твоё через любовь, и жизнь не погибнет!
Финальный оптимистичный монолог. Алквист увидел возрождение жизни в появлении чувств у роботов друг к другу. 184
